Схватка

 

Химоза оказался в Обители Идей. До появления Кричуна и Остряка оставалось еще несколько секунд. Нужно было спешить. Осьминог стремительно огляделся вокруг себя, затем прополз немного вперед, снова осмотрелся и сместился влево. В этот момент показались преследователи, но Химоза уже нашел, что искал. Он дождался, пока Остряк с Кричуном заметят его, и прыгнул в сон.

Сквозь ватную тишину Обители Идей до Меха донесся выкрик. Он резко повернулся на звук и увидел неподалеку мышонка и железного человечка. Не останавливаясь, они пробежали несколько метров и снова скрылись в мороке. Фиолетовый зверек изо всех сил поспешил за друзьями.

Внутри сна он увидел Кричуна и Остряка, озиравшихся по сторонам в поисках Химозы. Того нигде не было видно. Вокруг в лунном свете, лившемся через стеклянную крышу, виднелись растения всевозможных размеров и форм. Одни стояли на бетонном полу в глиняных горшках, другие были подвешены на веревках, и их длинные ветви спускались вниз. Некоторые из них цвели. Мех понял, что игрушки оказались в какой-то оранжерее. Вокруг царила полная тишина, только где-то впереди в зарослях слышалось периодическое щелканье.

Кричун обернулся и, увидев Меха, приложил палец к губам. Фиолетовый зверек подошел к друзьям.

— Ты давно здесь? Не видел, куда он уполз? — шепотом спросил у него мышонок.

Мех покачал головой.

— Похоже, он в засаде, — тихо сказал Остряк. — Нужно быть осторожней. Химоза либо устал бегать, либо решил покончить с нами.

— Если бы он хотел покончить с нами, то не стал бы помогать там на свалке, — задумчиво сказал Кричун.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне кажется, он продолжает бороться со своей новой природой.

— Я бы не надеялся на это. Он превратился в монстра.

— Но Химоза не может причинить нам вред, — вмешался Мех.

— Тогда почему он перестал убегать? — спросил Остряк.

— Возможно... — начал было Кричун, но в этот момент бордовое щупальце внезапно возникло из-за большого глиняного горшка, опутало мышонка и заткнуло ему рот. Второе щупальце обвило Меха, а третье — схватило Остряка. Затем из-за горшка показался и их хозяин. Теперь Химоза был больше каждого из своих друзей и мог с легкостью справиться со всеми тремя.

— Я перестал убегать потому, что добрался до цели, — зловеще прошипел он.

— Отпусти нас, тварь! — промычал сквозь заткнутый рот Остряк.

Он попытался высвободиться, дернулся в сторону и ударился о горшок. В ночной тишине металлический лязг прозвучал особенно громко.

— Тихо, — прошелестел Химоза и, покрепче обхватив пленников, отполз в тень.

Щелканье, все это время доносившееся из-за густой листвы, стихло.

— Кто здесь? — послышался скрипучий голос.

Затем чьи-то ноги зашаркали по бетону, и игрушки увидели, как в широком проходе по центру оранжереи показался высокий старик с взлохмаченными седыми волосами. К его ногам взволнованно жался пушистый дымчатый кот. Старик был одет в поношенный халат в черно-белую полоску и домашние тапочки. В правой руке он держал телефон с включенным фонариком, а в левой — секатор с длинными изогнутыми лезвиями. Хозяин сна подслеповато вглядывался в темноту и светил в то место, где еще минуту назад находились игрушки.

— Это он, — еле слышно просвистел Химоза.

— Кто? — из-за заткнутого щупальцем рта вместо вопроса Крикун издал невнятное мычание.

— Писатель! — промычал в ответ догадавшийся Мех.

— Выходи и покажись! — выкрикнул тем временем старик, услышавший возню игрушек. — Я вооружен! — в подтверждение своих слов он щелкнул секатором.

Химоза отполз еще дальше вглубь растений. Там он аккуратно отпустил Остряка, Кричуна и Меха на пол.

— Помогите мне, — прошептал осьминог и скрылся в темноте.

Все это время Химоза едва сдерживал боль и ярость, раздиравшие его изнутри. Но теперь сил не осталось, и осьминог отпустил чувства. Тем более, теперь для этого нашлась подходящая мишень.

Оставшиеся игрушки осторожно выглянули из-за горшка, чтобы увидеть, как в луче света от телефонного фонарика багрово-красный осьминог молнией преодолел расстояние до хозяина сна. Кот испуганно зашипел и бросился в темноту. Химоза же обхватил ноги старика щупальцами и начал взбираться наверх, к голове. Но тот успел среагировать. Когда осьминог был уже на уровне груди, старик с размаху вонзил в него секатор. Острые лезвия с громким всхлипом по самую рукоятку вошли в тело осьминога.

Химоза взревел от боли и упал обратно на пол. Прыткий писатель что было сил ударил противника ногой, и тот отлетел в цветочные горшки.

— Быстрее, мы должны помочь! — шепотом воскликнул Кричун и побежал к месту схватки, петляя между горшками. Остряк и Мех бросились следом. Вдруг совсем рядом в темноте раздалось шипение, переходящее в оглушительный визг, и в сторону метнулась серая пушистая тень.

Мех от неожиданности подпрыгнул и налетел на пластиковое ведро, стоявшее среди множества других бутылок и банок, в которых, вероятно, были удобрения. Ведро опрокинулось, а в воздух взмыло облако серой пыли. Когда она осела, Кричун и Остряк увидели, что их фиолетовый друг стал абсолютно серым.

— Что случилось?! — испуганно воскликнул Мех.

— Не шуми! Это просто зола, ты опрокинул на себя золу, — поспешил успокоить его Остряк, пока хозяин сна не обнаружил непрошенных гостей по шуму.

— Призрак! Призрак, ты где?! Иди ко мне! — прокричал тем временем старик.

— Кого он зовет? — удивился Кричун.

— Думаю, кота, — предположил Остряк.

— Он назвал кота призраком?! — воскликнул Мех.

— Похоже, дед свихнулся на своих книжках, — хмыкнул Кричун.

— Он идет сюда, — предупредил Мех, выглянув из-за горшка.

— У меня есть идея! — прошептал Остряк.

— Какая? — одновременно спросили остальные.

— Он любит ужасы? Он получит ужасы! — с ликованием провозгласил железный человечек и рассказал друзьям свою задумку.

Старик шел по оранжерее медленно, осторожно светя фонариком по сторонам и продолжая звать кота. Тот не откликался, но чуть впереди за горшками послышался равномерный чавкающий звук. Писатель поспешил туда и, заглянув за кадку, в которой росло кофейное дерево, увидел в глубине среди глиняных горшков что-то серое и пушистое.

— Призрак, — выдохнул старик и бросился было к нему, как вдруг увидел, что над неподвижным телом кота стояла странная невысокая фигура. Она поблескивала сталью в свете фонарика. Фигура методично била по пушистому телу несчастного животного длинными, похожими на ножи руками. Каждый раз, когда руки по очереди взмывали вверх для очередного удара, с них стекали густые красные капли.

— Прочь! — закричал писатель, пытаясь отпугнуть это стальное порождение кошмара от любимца.

Фигура отвлеклась от своего страшного занятия и повернулась к старику. Постояв так секунду, она вдруг бросилась в атаку.

Любитель ужасов с криком отпрянул в сторону. Спасительный секатор остался в теле багрового осьминога, и теперь он был совершенно безоружен. Старик схватил висевший рядом горшок с цветущей петунией и швырнул его в стальное чудовище. Писатель подождал секунду, но из-за кадки с кофейным деревом никто не показался. Видимо, противник был повержен метким броском. Старик медленно направился обратно, чтобы забрать тело несчастного Призрака. Но едва он приблизился, как пушистая тушка вдруг затряслась и с противными хихиканьем уползла в темноту.

В этот момент в широких мясистых листьях высокого фикуса справа послышался шорох. Писатель резко направил луч фонарика в сторону шума и увидел еще одного монстра прямо на уровне своего лица. Отдаленно похожая на мышь тварь неестественно выпучила глаза, замахала руками и ногами, а из ее широко распахнутой глотки донесся душераздирующий вопль.

Кричун мог собой гордиться. Это был его лучший вопль за всю жизнь. Оглушенный старик зажал руками уши, зажмурил глаза и начал пятиться назад, пока не споткнулся о стоявшие за спиной горшки. Он рухнул в цветы, больно ударившись копчиком и локтем. Боль немного отрезвила писателя, и он стал судорожно пытаться встать, как вдруг почувствовал новую боль в левой ноге. Старик перевел взгляд и снова увидел жуткого мясника, похожего на невинную детскую игрушку. На бледной старческой коже виднелась узкая кровавая полоса чуть выше щиколотки. Железная фигура снова взмахнула рукой, и рядом с первой раной появилась еще одна.

Остряк тоже был доволен. Бракованные, плохо отшлифованные части тела с зазубринами и заусенцами, ставшие причиной его несчастий, на этот раз сослужили хорошую службу. Глубоких ран взрослому человеку они нанести не могли, но психологический эффект оказался выше всяких похвал. Занятый самолюбованием Остряк потерял бдительность, и в следующий момент получил сильный удар ногой, от которого улетел на несколько метров.

Разобравшись с железной тварью, писатель попытался подняться, но запутался в полах халата и снова упал. Тут же ему на грудь вскочило что-то серое и пушистое.

— Призрак! — обрадованно воскликнул старик и попытался обнять кота.

Но тот соскочил с груди и запрыгнул прямо на лицо мужчины. Только тогда он увидел, что это был не Призрак, а еще одно дьявольское отродье, похожее на гремлина. Старик попытался сбросить рукой серую тварь, но та держалась крепко, продолжая закрывать своим волосатым телом одновременно и нос, и рот жертвы. Старик попытался позвать на помощь, но только наглотался еще больше шерсти, от которой начал кашлять, выпуская из легких драгоценный воздух.

Решив, что с писателя довольно, Мех слез с его лица. Кричун и Остряк встали рядом. Старик шумно глотал воздух, пытаясь восстановить дыхание.

— К-кто вы? — хрипло спросил он и окинул затравленным взглядом своих мучителей.

— Мы — твой ночной кошмар, который будет повторяться каждую ночь, если ты кое-что не сделаешь, — громко и немного торжественно ответил Остряк.

— Ч-что вы хотите? Я все сделаю!

— Ты же пишешь новую книгу, — утвердительно произнес Кричун. — Ты должен перестать работать над ней.

— Н-но что же мне писать? — старик с трудом облокотился спиной на кадку с деревом.

— Пиши что-нибудь другое, — предложил Мех. — А про нас забудь. Иначе мы снова напомним о себе.

Автор усердно закивал головой, давая понять, что все понял.

Кричун вышел в проход и стал громко звать Химозу. Осьминог не откликался.

— Давайте возвращаться, — сказал Остряк. — С ним все будет в порядке.

Друзья осмотрелись и быстро нашли нору, мерцавшую в лунном свете прямо посередине оранжереи. Спустя минуту они исчезли, оставив перепуганного писателя в одиночестве.

Вернувшись в Обитель Идей, игрушки дали волю эмоциям и начали смеяться и активно делиться впечатлениями.

— Круто ты все придумал, Остряк, — восхищался Кричун. — Как тебе это пришло в голову?

— Сам не знаю. Когда я увидел, как Мех весь изгваздался в золе, и эти бутылки с удобрениями, в голове все само сложилось.

— Да, покрасить руки в этой красной жиже было отличной идеей, — поддержал Мех, который теперь снова приобрел свой привычный цвет.

— Ты тоже был хорош, — Остряк похвалил друга в ответ. — Так душил старика, словно всю жизнь только этим и занимался. А Кричун! От твоего вопля даже мне дурно стало!

— Да я сам не ожидал.

— Только не повторяй при нас его больше, — попросил Мех, — а то я снова начну линять.

— Как вы думаете, — серьезно спросил человечек из конструктора. — Он и правда откажется от своей затеи с книжкой про нас?

— Уверен, что да, — ответил Мех. — Мы его знатно напугали. А если даже не откажется после сегодняшней ночи, то еще один-два таких сна, и он просто поедет крышей. К тому же, когда мы найдем нового писателя, все будут знать нас настоящими, а не монстрами, которых мы только что изображали.

— Писатель! — воскликнул Кричун. — Нам же нужно найти его. Сейчас, подождите минуту.

Мышонок начал озираться вокруг. Один из сгустков морока привлек его внимание. Кричун не смог бы объяснить, чем этот сон отличался от десятков других, круживших рядом, но он точно знал, что игрушкам нужно было именно туда.

— Идемте! — крикнул мышонок и бросился в туман. Мех и Остряк последовали за ним.

Друзья оказались в тесной комнате. Ее стены были обклеены листами бумаги, исписанными мелким убористым почерком. Внутри не было ни дверей, ни окон, и из-за этого помещение походило на тюремную камеру. У одной из стен спиной к игрушкам стоял худощавый мужчина с аккуратно подстриженными черными с проседью волосами. Он остервенело срывал со стен листы, но под ними появлялись новые. Судя по тому, что ноги человека уже по щиколотку утопали в клочках бумаги, он занимался этим странным делом уже достаточно долго.

— Тимур? — осторожно позвал знакомого Кричун.

Но тот за громким звуком рвущейся бумаги и шорохом обрывков на полу ничего не слышал.

— Тимур! — уже громче повторил попытку мышонок.

Человек вздрогнул от неожиданности и резко развернулся. Он с удивлением уставился на неизвестно откуда взявшиеся в этой комнате игрушки.

— Тимур, это я, Кричун. Вы меня помните?

— Кричун? — мужчина нахмурился. — Действительно, мне кажется, я тебя уже где-то видел.

— Да, — обрадовался мышонок, — мы познакомились с вами на пляже прошлой ночью.

— На пляже? Прошлой ночью? — Тимур задумался. — Я не помню никакого пляжа, но, тем не менее, откуда-то я тебя знаю.

— А что вы делаете? Что это за бумага, и зачем вы ее рвете?

— А, это, — Тимур снова вернулся к своему занятию. — Это — мои рукописи.

— Зачем вы обклеили ими все стены? И почему теперь срываете?

— Я не обклеивал. Я не знаю, что это за комната, и как я здесь оказался. Чтобы вырваться из нее, мне нужно оборвать все эти листы. Но они никак не заканчиваются. За свою жизнь я написал слишком много бесполезного мусора, и теперь сам в нем тону.

Тимур устало сел на пол и облокотился спиной о стену.

— Если я отсюда когда-нибудь выберусь, брошу все и займусь чем-нибудь другим.

— Прежде чем вы сделаете это, не могли бы вы написать еще одну книгу? Всего одну, — попросил Кричун.

— Книгу? — невесело рассмеялся его собеседник. — Посмотри вокруг, разве этого недостаточно? Ну уж нет. Давно уже была пора признать очевидное. Так что теперь с книгами точно покончено.

— В прошлый раз когда мы виделись, вы сказали, что книги должны спасать. Ваша книга может спасти нас.

Тимур удивленно посмотрел на мышонка, но ничего не ответил. Тогда игрушки коротко рассказали ему о своих злоключениях.

— И вы хотите, чтобы я рассказал вашу историю другим людям, иначе вы исчезнете, — задумчиво проговорил он.

— Да, вы — наша последняя надежда, — произнес Кричун и тихо добавил, — времени уже не осталось.

— Но мне даже не на чем ее записать, — Тимур обвел руками стены комнаты. — Я насочинял столько глупостей, что теперь для действительно нужной вещи не осталось места.

— Тогда вам придется запомнить, — сказал Остряк. — Хотя бы начало. Мы будем приходить к вам в снах каждую ночь и рассказывать, что было дальше.

— Что ж, по рукам, — кивнул Тимур, — начинайте.