Триумф Соловья

 

Все оказалось настолько просто, что даже не верилось. Когда троица разошлась по Обители Идей, Соловей по примеру Кричуна и Остряка начал аккуратно заглядывать в морок, где присматривался и прислушивался к происходящему. Уже в третьем сне он увидел просторную комнату с выкрашенными бежевой краской стенами. Комната была разделена серыми перегородками на несколько отсеков. В отсеках за такими же серыми столами сидели люди и внимательно вглядывались в большие прямоугольники, на которых, словно на блюде у Василисы, мелькали какие-то картинки.

Как и учили Кричун с Остряком, Соловей осторожно заглянул в сон.

В этот момент дверь в комнату открылась и внутрь заглянула невысокая женщина средних лет с черными кудрявыми волосами.

— Степанов, — противным голосом продребезжала она, — тебя хочет видеть Виктор Эдуардович.

Сидевший за одним из столов мужчина в очках с усталым серым лицом, одетый в черные брюки и розовую рубашку, тяжело вздохнул и встал со своего места. На вид ему было около тридцати, но на его макушке уже блестела огромная плешь.

— Так я и знал, — с досадой произнес он, — попьет сейчас этот вурдалак моей крови.

Заинтригованный Соловей-разбойник прислушался.

— Ну, ты в пятницу вечером любишь пить пиво и есть бургеры, а Эдуардович — пить кровь и есть мозг, — со смехом отреагировал толстяк в соседнем отсеке.

— Тебе смешно, а мне этот упырь сейчас на все выходные настроение испортит.

С этими словами смиренная жертва таинственного вурдалака вышла из комнаты. Соловей поменял положение и увидел новую картину.

Очередная комната была еще больше первой. На полу лежал пушистый ковер, на котором стоял Т-образный стол из лакированного дуба. Стены комнаты были отделаны деревянными панелями. За столом в кресле с высокой спинкой сидел худой словно жердь человек. На его длинном лице застыла презрительная гримаса, а взгляд глубоко посаженных по обе стороны от крючковатого носа глаз, казалось, мог заморозить кого угодно. Его лысая голова была словно барабан обтянута бледной кожей.

— Степанов, вы хоть сами понимаете, насколько ужасно это все написано? — шелестящим, словно прошлогодняя листва под ногами голосом поинтересовался человек в кресле и постучал длинным пальцем по стопке бумаг, лежащей на столе.

Стоявший перед ним хозяин сна нервно сглотнул, отчего острый кадык на его тонкой шее дернулся вверх и вниз.

— Я... я, — начал было он.

— Что вы? — прошелестел человек в кресле. — Что за, не побоюсь этого слова, уродство вы мне подсунули?

Соловей ликовал. Ошибки быть не могло. Эти двое обсуждали новый роман ужасов, и недотепа в розовой рубашке вероятнее всего и был причиной злоключений Химозы и его друзей. Хотя стоило признать, что сам он выглядел не страшно, а, наоборот, очень комично.

— Я п-переделаю, — пообещал очкарик.

— Разумеется переделаете. И переделаете вы уже к понедельнику, вы меня поняли?

Степанов лишь молча кивнул.

— Тогда я вас больше не задерживаю.

Очкарик еще раз кивнул и, пятясь спиной, вышел в коридор.

Там он на подгибающихся ногах прошел несколько метров и свернул в еще одну дверь с нарисованным на ней черным человечком.

Стены и пол этой комнаты были отделаны какими-то поблескивавшими в свете ламп квадратиками. А вдоль одной из стен тянулось огромное зеркало. Соловей никогда не видел зеркал, но слышал об их существовании. Под зеркалом виднелись несколько широких белых воронок. Очкарик подошел к одной из них, что-то повернул, и из блестящего рычажка полилась струя воды.

Пораженный таким удивительным зрелищем Соловей не удержал равновесия и провалился в сон. Он с грохотом упал на еще одну белую воронку очень странной формы, которая располагалась за закрытой дверью и больно ударился об нее. Соловей быстро вскочил на ноги и, потирая ушибленный бок, с невозмутимым видом вышел из-за двери.

Недотепа в розовой рубашке в это время умывался. Его очки лежали рядом.

— Ну что, написал свои ужасы? — ехидно поинтересовался Соловей.

Степанов, подслеповато щуря глаза, посмотрел в отражение на него и буркнул в ответ что-то невнятное.

— А потому что нечего было всякие гадости писать. Писал бы хорошие вещи, и всем было бы спокойней, — наставляющим тоном произнес Соловей.

— Написать это — моя работа, и я ее сделал. И сделал хорошо. А Эдуардыч — просто козел.

Соловей удивленно поднял брови и решил, что у его собеседника действительно плохое зрение, раз он даже в очках не может отличить человека от животного. Все же он решил не поправлять очевидную ошибку, а сосредоточиться на главном.

— Ну где же хорошо, когда тот человек сказал, что плохо? Давай договоримся по-хорошему, что больше ты писать такого никогда не будешь? Займись более приятными вещами.

Степанов немного помолчал, пытаясь разглядеть близорукими глазами, кто из коллег решил читать ему нотации в туалете.

— А знаешь, ты, пожалуй, прав, — неожиданно согласился он. — Наверное я действительно брошу это все, уволюсь и найду более приятную работу.

— Точно? — переспросил Соловей в очередной раз довольный тем, как легко и быстро ему все удалось.

— Да, — уверенно ответил очкарик, — найду себе дело по душе и забуду эту работу, как страшный сон.

— Ну и замечательно. Тогда мне пора.

Соловей осмотрелся и направился обратно к двери, из которой вышел.

— Подожди, — обескуражено крикнул Степанов, — это же туалет, выход в другой стороне.

— Все в порядке. Мне нужно именно туда.

С этими словами Соловей вошел в нору и вновь оказался в Обители Идей. Там он не стал задерживаться и сразу же проснулся.

В тереме Василисы Соловей увидел, что взгляды всех собравшихся были устремлены на него. Одноглазый увалень сразу напустил на себя важный вид и выпятил вперед свою и так массивную грудь.

— Я все сделал, — гордо сказал он, — проблема с вашим писателем решена.

— Что это значит? — осторожно, словно боясь спугнуть удачу, спросил Мех.

— Между прочим, а как ты здесь оказался? — строго поинтересовался у фиолетового зверька Остряк.

— Я, э-м, я искал во сне создателей игр, — немного замялся Мех, — но я нашел кое-кого другого и понял...

— Так вы хотите услышать, что произошло?! — ревниво воскликнул Соловей.

— Да, расскажи нам, — Мех обрадовался возможности сменить неудобную тему.

— Так вот, — завладев обратно всеобщим вниманием, Соловей снова приосанился, — нашел я этого вашего писателя. Надо сказать, ничего особенного он из себя не представляет. Так, хлипкий заморыш. Его какой-то дядька, похожий на нашего Кощея, разве что без короны, отругал за то, что плохо написал свои ужасы. Сказал, что ничего хуже в жизни не видывал. А этот писака все переживал, что сейчас кровь его будут пить. В общем, как я понял, дядька тот — вампир, и заставляет других писать для себя страшные книжки. Ну, я этому сочинителю потом все строго так объяснил и взял с него обещание больше никаких гадостей не писать. Он быстро согласился, даже неинтересно как-то было. Так что можете быть спокойны, скоро ваш Химоза вернется таким же, как и раньше.

— А ты уверен, что нашел того самого писателя? — недоверчиво спросила Василиса.

— Конечно! — искренне воскликнул Соловей. — Говорю же, я сперва все проверил. Он для кровососа написал свои ужасы, но тому они не понравились, и он потребовал переделать. Но я вовремя успел подсуетиться и договорился, что ваш писака больше ничего не насочиняет.

Василиса ничего не ответила, но по лицу было видно, что Соловей ее не убедил.

— То есть теперь Химоза станет прежним? — с надеждой спросил Мех.

— Не сразу, — все еще с сомнением ответила Василиса. — Даже если все было так, как рассказал Соловей, Химоза будет одновременно и вашим другом, и тем, кем он является сейчас, покуда эти образы будут существовать в головах двух людей. И по крайней мере, он не будет превращаться в еще большего монстра. Но если честно, мне кажется, что что-то здесь не так.

— Вечно ты, Василиса, считаешь себя умнее других, и думаешь, что никто кроме тебя больше ни на что не способен, — обиженно пробасил Соловей.

В этот момент в терем вбежал один из двух волков.

— Ну что, нашли? — повернулась к нему девица.

— Нет, Василиса. Мы прошли за ним до Синего озера, но там он ушел по воде. Мы потеряли след.

— Ну что ж, — вздохнула Василиса, — придется поднимать всю Фантазию на поиски. Пока мы его не найдем, покоя никому не будет.

 

 

Облава

 

Несмотря на глубокую ночь в Фантазии началась нешуточная суета. Серый и Кузьма бросились будить по лесам сказочных зверей, а Варвара — птиц. Остряка Василиса отправила на поклон к его новому знакомому Водяному просить, чтобы подводная братия искала Химозу в своих владениях. Мех же по ее заданию поспешил в Город, где жили его новые друзья — супергерои.

— Пусть хоть раз сделают что-нибудь полезное. А то только и могут, что ходить в своих разноцветных трико, от которых уже рябит в глазах, да спорить, кто больше злодеев поймал и уничтожил, — насмешливо пояснила она.

Кричун с Соловьем-разбойником пошли к Бармалею, Карлсону, Буратино и другим сказочным хулиганам и бездельникам.

Даже колобок, снова появившийся в тереме невесть откуда, получил свое задание и с важным видом покатился на поиски Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алеши Поповича и других богатырей.

Тем временем виновник всего беспокойства Химоза выбрался на противоположный берег озера и удостоверился, что глупые волки потеряли его след. К чувству ненависти к счастливым обитателям Фантазии теперь прибавился гнев на самого себя. Это же надо было оказаться таким легкомысленным и чуть не попасться! О чем он только думал — охота! — когда решил напасть на Василису в ее же собственном доме?! Сейчас, оторвавшись от преследования, Химоза понимал, что не смог бы получить от наглой и самодовольной девицы то, что так хотел. Она ведь была сказочным персонажем, а значит, лишить ее разума, чтобы насытиться, было невозможно. Ему были нужны живые люди, и для этого требовалось отправиться в Обитель Идей.

Химоза сидел в зарослях осоки и продумывал план. Несмотря на голод, злость и боль, захлестнувшие его, рассудок осьминога оставался ясным и холодным.

Перво-наперво нужно было достать сон-траву, чтобы пробраться в Обитель Идей. А уж там-то Химоза смог бы утолить свой голод за счет непуганых людишек, безмятежно смотревших свои сны. Но для этого нужно было отправиться туда, где поджидала опасность — в поле возле терема Василисы, которое наверняка сейчас кишело ее прихвостнями. Других вариантов не было, потому что осьминог не знал, где еще можно раздобыть столь необходимый ингредиент.

Он старался ползти бесшумно и избегать открытых участков местности. Луна этой ночью светила как назло ярко, освещая землю в мельчайших подробностях. Перебравшись через поле, Химоза выполз на широкую дорогу. В ночном небе раздалось громкое хлопанье крыльев. Осьминог быстро юркнул в кусты по другую сторону дороги, и в тот же момент над его головой пролетели три темных силуэта с широкими крыльями и вытянутыми шеями. Это были гуси, посланные Василисой на поиски беглеца.

Переждав опасность, Химоза двинулся дальше. Почти сразу в кустах немного впереди раздались два голоса.

— Пятачок, а у тебя есть ружье? — пробасил первый.

— Ага, — пискнул второй.

— Давай зайдем за ним.

— Давай. А зачем?

— Оно может нам пригодиться. Это же не пчелы, это — осьминог. И, как я понял, он какой-то неправильный.

Мимо затаившегося Химозы, хрустя ветками, прошла упитанная фигура, за которой вприпрыжку бежала еще одна поменьше. Подождав, пока шум и голоса стихнут, осьминог выполз из укрытия, но едва успел проползти с десяток метров, как ему снова пришлось прятаться.

— Послушай, может зайдем к твоей бабушке, подкрепимся пирожками? — хриплым голосом спросил кто-то невидимый в темноте.

— Нет, — твердо ответил ему детский голос. — Во-первых, те пирожки, которые я отнесла бабушке, мы уже давно съели, а новых мама пока не напекла. А во-вторых, у нас есть дело.

— Да я же не отказываюсь от дела! Просто жрать так охота. Так охота, что я и бабушку твою готов съесть!

— Волк, не начинай. Ты знаешь, чем это может кончиться.

Голоса стали потихоньку затихать.

Вынужденный каждую минуту прятаться и пережидать опасность осьминог потратил на дорогу очень много времени. Наконец вдали показался холм, на котором яркими огнями светился терем Василисы. Со двора и обратно сновали сказочные персонажи, а в небе кружили птицы и другие мифические существа. Но поле на противоположном берегу к счастью выглядело пустым.

Выждав момент, Химоза быстро переполз дорогу, которая вела к терему и спустился в реку. Стараясь не поднимать муть со дна, осьминог аккуратно пробирался на другую сторону. Впереди возникло какое-то движение, и он быстро юркнул за большой камень. Химоза увидел в нескольких метрах от себя рака и щуку, о чем-то ожесточенно споривших. Рак тыкал огромной клешней в одну сторону, в то время как щука яростно махала хвостом в другую. Между оппонентами с поверхности воды свисал какой-то подвижный толстый шнурок. Приглядевшись, Химоза понял, что это была лебединая голова на длинной шее. Судя по всему, птица тоже участвовала в выяснении отношений. Осьминог, скрываясь за камнями и водорослями, отполз вниз по течению на несколько метров, где троица, несомненно также участвовавшая в облаве, не заметила бы его.

Наконец Химоза добрался до поля. Едва он выбрался на берег, как впереди снова послышались голоса. Казалось, их обладатели ничуть не стремились быть незамеченными. Осьминог осторожно раздвинул высокую траву и увидел несколько человек в разноцветных костюмах и масках.

— ... скажешь тоже, человек-шелкопряд, — со смехом говорил один из них, одетый в черное трико и такую же маску без единой прорези, — что он умеет, нитки свои мотать? И как бы ему это помогло в бою против Делириума? Да этот злодей навел бы вокруг него иллюзий и порвал на тряпки, пока человек-шелкопряд плел свои коконы.

— Ну разумеется, человек-крот, ты бы с Делирирумом справился, — насмешливо парировал другой супергерой в коралловых лосинах и бежевом боди поверх.

— Вообще без проблем, — невозмутимо ответил его собеседник. — Я ведь все равно ничего не вижу, поэтому мне его наваждения — по барабану.

— Какой из тебя вообще супергерой, если ты слепой?

— Самый лучший. По крайней мере, я смог одолеть Фотосинтеза после того, как он провалился в вырытую мной нору, где нет солнечного света. Единственное, о чем я жалею, не имея зрения, так это о том, что не могу увидеть, как ты живешь с клешнями вместо рук.

Только сейчас Химоза увидел, что у фигуры в коралловом действительно вместо ладоней были две огромные клешни.

— Да я своими клешнями могу разрезать любой материал во вселенной! Даже панцирь человека-броненосца не устоит перед ними!

— Я вообще-то я имел в виду, как ты справляешься в обычной жизни. Ну знаешь: ешь, зубы чистишь, в туалет ходишь.

— А, ну, — человек-краб немного смутился, — на самом деле в истории про меня такие мелочи не описываются, поэтому я... Короче, я не знаю.

Химоза не стал дальше тратить время на этих клоунов. Он аккуратно прополз мимо и углубился в поиски сон-травы. Достаточно быстро осьминог ее нашел. Еще минута ему потребовалась, чтобы сорвать немного полыни. Химоза двинулся было в обратный путь, но увидел, как к продолжавшим спорить супергероям подошла еще одна фигура. Это был высокий плечистый молодец в стальной кольчуге и островерхом шлеме. На поясе у него висел широкий меч.

— Что вы тут разгалделись? — негромко, но недовольно спросил он.

— Ничего, — смутился человек-крот, — сидим в засаде. Не переживай, Добрыня, я тонко чувствую вибрации земли, и обнаружу этого осьминога за милю.

— Смотрите мне, — пригрозил богатырь и пошел дальше.

Химоза на всякий случай отказался от первоначального плана вернуться обратно к реке и пройти по ней к болоту, а вместо этого пополз в лес. Это было рискованно, потому что весь лес, вероятно, кишел сказочными животными, но делать было нечего.

Останавливаясь у каждого дерева чтобы прислушаться, осьминог медленно углублялся в чащу. Отовсюду доносились голоса вперемежку с тявканьем, рыком, воем и повизгиванием. Химоза добрался до места, где земля уходила под уклон. Внизу находилась лощина, заполненная туманом. Это было отличное место для укрытия. Осьминог начал осторожно спускаться. Слева послышался еле слышный шорох.

— Медвежонок, — раздался тихий встревоженный шепот, — ты где?

Химоза замер.

— Медвежонок? — повторил голос чуть громче. — Пропал. И лошадки тоже не видать. Похоже, я заблудился в этом тумане.

Осьминог бесшумно выбрался обратно наверх. Он оказался возле старого дуба. У его основания тьма была гуще, чем вокруг. Приглядевшись, Химоза увидел среди толстых корней глубокую ложбину. Беглец осторожно подполз к ней. Внутри никого не было. Осьминог быстро скользнул внутрь.

— Здесь я и залягу, — подумал Химоза.

Он свернулся клубком и уткнулся в пучок сон-травы. Трава издавала теплый и пряный запах, от которого сразу же захотелось спать. Вокруг было тихо, боль отступила, а сознание постепенно стало рассеянным.

Химоза почти уснул, как вдруг у самого входа в его укрытие послышался громкий шорох. Осьминог не успел ничего предпринять, как почувствовал, что в одно из щупалец впились крепкие острые зубы.

— Змея! — воскликнул невидимый возмутитель спокойствия. Химоза встрепенулся и дернул щупальце на себя. В свете луны он увидел небольшое существо с вытянутым телом, заостренной мордочкой и прижатыми к голове ушами.

— Змея! — снова раздался восторженный высокий голос. — Змея! Кобра! Кобра!

Он бросился вперед, и маленькая голова с красными глазами оказалась в ложбине.

— Не змея! Осьминог! — радостно взвизгнул дерзкий незнакомец и распушил длинный хвост.

Химоза рванулся вперед и выпростал щупальца в попытке схватить врага. Но тот оказался ловчее, моментально оттолкнулся всеми четырьмя лапами от земли и отскочил в сторону.

— Я нашел его! Нашел! Нашел! Нашел! — гарцевал зверек вокруг, умело уворачиваясь от щупалец. — Рикки-Тики поймает тебя!

Химоза понял, что сейчас на шум сбегутся все охотники, и бросился наутек. Мангуст не отставал, периодически пытаясь ухватить зубами то одно, то другое щупальце. Погоня продолжалась уже несколько минут, и осьминог почувствовал, что начал выдыхаться. Его преследователь же, казалось, ничуть не устал и был готов бежать с той же скоростью еще целый час.

Внезапно Химоза почувствовал, что земля куда-то пропала, а он летит в воздухе. В ту же секунду с громким плеском осьминог рухнул в речку, протекавшую по лесу. Вода была настоящим спасением. Она моментально успокоила глубокие порезы от веток и корней на теле и щупальцах осьминога. Но самое главное, мерзкий мангуст испугался нырять следом. Он в последний момент остановился и теперь яростно прыгал вдоль берега. Но здесь свою жертву ему было не достать.

Химоза что было сил оттолкнулся всеми щупальцами от воды и моментально опустился на дно. Там он забился под толстую корягу и замер, изучая обстановку и дожидаясь, пока осядет взбаламученный песок. Вокруг было тихо. Погоня отстала.

Осьминог медленно вылез из укрытия. Тут он увидел, что совсем рядом из неглубокой норы, вырытой в песке, на него не мигая смотрел глаз. Это был пескарь, судя по всему, уже очень старый. Поняв, что замечен, он быстро засунул голову обратно в свое убежище. Химоза погрозил ему щупальцем. В ответ пескарь взмахнул плавниками, давая понять, что с ним проблем не будет. Удовлетворенный этим жестом осьминог быстро пополз вниз по течению.

Через какое-то время ветви деревьев над водной гладью разошлись, открыв усыпанное звездами небо, а сама река стала шире. Обогнув очередной попавшийся на пути камень, Химоза столкнулся нос к носу с большой щукой. Осьминог от неожиданности отпрянул назад, а щука устремилась вверх и выпрыгнула из воды: один раз, потом второй, потом третий.

— Истеричка, — подумал про себя Химоза.

Все же заинтригованный таким странным поведением рыбы, он тоже приподнялся над водной гладью. Оказалось, что щука совершала необычные маневры совсем не просто так. Каждый раз, выныривая из воды, она громко кричала:

— Емеля! Емеля! Он здесь!

Вдоль реки уже кто-то бежал, размахивая факелом.

Химоза бросился к противоположному берегу и выбрался на дорогу. Но едва он успел проползти с полсотни метров, как впереди послышался шум и показались два ярких фонаря. Осьминог юркнул в придорожную канаву. Через несколько секунд мимо, лязгая на каждой кочке и громко чихая мотором, пронеслась странная машина с тонкими, похожими на велосипедные, колесами и без крыши. За рулем сидел худой человек в сером костюме, который во весь голос распевал, какой он великолепный детектив.

Когда машина уехала, Химоза осторожно вылез из канавы и огляделся. На другом берегу мелькали огни и слышались возбужденные голоса его преследователей. С этой же стороны реки сразу за дорогой на фоне ясного неба виднелось множество черных крестов. Это было кладбище.

Осьминог полз между надгробий, осторожно выглядывая из-за могильных камней прежде, чем двигаться дальше. То тут, то там в темноте раздавалось чье-то противное чавканье или утробное рычание. Где-то вдалеке раздался протяжный вой. Но Химоза не испытывал никакого дискомфорта от этих звуков. Наоборот, ему казалось, что он дома.

Один из надгробных камней, мимо которого проползал осьминог, был сдвинут в сторону, обнажив открытую могилу. На ее дне лежал истлевший от времени деревянный гроб. В его крышке зияла огромная дыра, но внутри никого не было.

Химоза не знал, какой сейчас час, но чувствовал, что в попытках скрыться от погони провел большую часть ночи, и рассвет уже близок. Нужно было срочно найти укрытие и попасть в Обитель Идей, чтобы успеть насытиться перед долгим и тяжелым днем. Осьминог сполз в могилу и забрался в гроб. Пучки травы намокли в реке, но, судя по запаху, не потеряли своих свойств. Химоза свернулся клубком и уже почти заснул, когда вдалеке за лесом послышался петушиный крик.